Nothing Is Real
ЧитатьКак бы ты провел следующие два года своей жизни, узнай ты, что они у тебя последние? Сегодня тебе сообщают, что ты неизлечимо болен, и шансов практически нет, что в лучшем случае у тебя в запасе два года. И это не те два года, что были у тебя раньше, когда недели тянулись месяцами, когда в каждом дне были спрессованы тысячи событий и новых идей. Нет, это новые "взрослые" два года. Из тех, что проносятся мимо тебя десятками, стоит перешагнуть некий рубеж. И ты знаешь, что этот рубеж уже позади. То есть у тебя на самом деле не два года, а намного меньше.
У тебя остались две весны, два лета, две зимы и две осени. Два дня рождения. Две пары новогодних праздников. Одна олимпиада и один футбольный чемпионат. Скорее всего, несколько чужих свадеб и похорон. Дни рождения друзей, которые теперь уже практически наверняка проживут дольше тебя.
Есть ли у тебя семья, с которой ты бы хотел провести это драгоценное время? Захочешь ли ты смотреть в их лица, выслушивая непременные слова пусть искренней, но жалости? Успокоит ли тебя нескончаемое внимание к твоей персоне, или ты попросишь, чтобы никто не обращал внимания на песочные часы за твоей спиной? Может, ты никому ничего и не расскажешь? Продолжишь жить своей обычной жизнью, ходить на работу с девяти до пяти, обсуждать с коллегами новости за чашкой утреннего кофе, писать электронные письма невидимым адресатам?
А может, ты уйдёшь с работы, закроешься дома и попробуешь написать книгу, которую всегда хотел написать, но откладывал на потом? Что ещё ты откладывал на завтрашний день все эти годы? У тебя остаётся совсем немного завтрашних дней. Что же ты попытаешься вычеркнуть из своего финального списка незаконченных дел? От каких своих планов откажешься навсегда? И будет ли тебе с кем поделиться радостью и счастьем от свершений? Сумеешь ли ты насладиться моментом, если тебе не с кем его разделить?
У тебя есть дети? Если нет, то даже если ты попытаешься это изменить, и тебе повезёт, ты так и не услышишь первого слова своего ребёнка. Просто не успеешь. А что ещё ты не успеешь? Будешь ли ты цепляться за жизнь, пробовать новые лекарства, платить за дорогостоящие операции, ходить от одного народного целителя к другому?
Итак, как бы ты провел следующие два года своей жизни, узнай ты, что они у тебя последние? Я считаю, что это тот самый вопрос, при искреннем ответе на который, можно узнать о человеке всё. Проблема лишь в том, что мало кто способен по-настоящему честно ответить на него. Мы просто не можем поставить себя в эту ситуацию, мы слишком поздно начинаем действительно верить в смерть. Да и нет универсального ответа даже для одного человека, у каждого возраста свои приоритеты.
Я для себя нашёл тот ответ, который искал. По крайней мере, на сейчас. Может, через лет пять я отвечу иначе. Но если бы мне сейчас сказали, что я умру через два года, я бы продал всё, что у меня есть, и купил на все деньги билеты в разные концы света. Из Москвы в Лондон, из Лондона в Нью Йорк, из Нью Йорка в Пекин, из Пекина в Сидней. Сидя в узких креслах экономкласса, я бы питался едой в компактных упаковках, рассматривал чужие города с высоты птичьего полёта, заводил одноразовые знакомства. Останавливался бы в дешёвых мотелях, гулял по чужим улицам с разговорником в руках. Сидя на скамейках чужих парков, я бы записывал свои мысли и наблюдения в этот журнал. Я бы, наконец, почувствовал себя свободным от навязанных обязательств, от чужих планов и амбиций, от необходимости думать о завтрашнем дне.
У тебя остались две весны, два лета, две зимы и две осени. Два дня рождения. Две пары новогодних праздников. Одна олимпиада и один футбольный чемпионат. Скорее всего, несколько чужих свадеб и похорон. Дни рождения друзей, которые теперь уже практически наверняка проживут дольше тебя.
Есть ли у тебя семья, с которой ты бы хотел провести это драгоценное время? Захочешь ли ты смотреть в их лица, выслушивая непременные слова пусть искренней, но жалости? Успокоит ли тебя нескончаемое внимание к твоей персоне, или ты попросишь, чтобы никто не обращал внимания на песочные часы за твоей спиной? Может, ты никому ничего и не расскажешь? Продолжишь жить своей обычной жизнью, ходить на работу с девяти до пяти, обсуждать с коллегами новости за чашкой утреннего кофе, писать электронные письма невидимым адресатам?
А может, ты уйдёшь с работы, закроешься дома и попробуешь написать книгу, которую всегда хотел написать, но откладывал на потом? Что ещё ты откладывал на завтрашний день все эти годы? У тебя остаётся совсем немного завтрашних дней. Что же ты попытаешься вычеркнуть из своего финального списка незаконченных дел? От каких своих планов откажешься навсегда? И будет ли тебе с кем поделиться радостью и счастьем от свершений? Сумеешь ли ты насладиться моментом, если тебе не с кем его разделить?
У тебя есть дети? Если нет, то даже если ты попытаешься это изменить, и тебе повезёт, ты так и не услышишь первого слова своего ребёнка. Просто не успеешь. А что ещё ты не успеешь? Будешь ли ты цепляться за жизнь, пробовать новые лекарства, платить за дорогостоящие операции, ходить от одного народного целителя к другому?
Итак, как бы ты провел следующие два года своей жизни, узнай ты, что они у тебя последние? Я считаю, что это тот самый вопрос, при искреннем ответе на который, можно узнать о человеке всё. Проблема лишь в том, что мало кто способен по-настоящему честно ответить на него. Мы просто не можем поставить себя в эту ситуацию, мы слишком поздно начинаем действительно верить в смерть. Да и нет универсального ответа даже для одного человека, у каждого возраста свои приоритеты.
Я для себя нашёл тот ответ, который искал. По крайней мере, на сейчас. Может, через лет пять я отвечу иначе. Но если бы мне сейчас сказали, что я умру через два года, я бы продал всё, что у меня есть, и купил на все деньги билеты в разные концы света. Из Москвы в Лондон, из Лондона в Нью Йорк, из Нью Йорка в Пекин, из Пекина в Сидней. Сидя в узких креслах экономкласса, я бы питался едой в компактных упаковках, рассматривал чужие города с высоты птичьего полёта, заводил одноразовые знакомства. Останавливался бы в дешёвых мотелях, гулял по чужим улицам с разговорником в руках. Сидя на скамейках чужих парков, я бы записывал свои мысли и наблюдения в этот журнал. Я бы, наконец, почувствовал себя свободным от навязанных обязательств, от чужих планов и амбиций, от необходимости думать о завтрашнем дне.